Главная » 2010»Январь»22 » Каким образом посодействовать молодой женщине совратить ее
09:09
Каким образом посодействовать молодой женщине совратить ее
В пропитанной снобизмом и запахом огромных средств атмосфере "Надстройки Сарди”, вознесшейся над мегаполисом на 2 сотки этажей, возникновение хорошей женщины никого никак не удивило, и никак не лишь хорошей, однако в том числе и прекрасной, таковой, как данная. На этажах, находящихся ниже, к данной рыжей в зеленоватом костюмчике наверное обернулись бы все головы, ну а тут никто никак не направлял на нее ни мельчайшего интереса, покуда она никак не остановилась пред столом Рона Лоуэлл-Стейна и никак не отвесила ему оплеуху. Неплохую, вкусную, полновесную оплеуху напрямик сообразно роже. Его телохранители, хотя оправдаться из-за родное невнимание, ныне, раздуто напрягая мускулы, скрутили даму, а Вотан из их так разбушевался, будто ткнул ей в поясницу дулом оружия.
- Дойдите по конца и прикажите вашим гориллам уничтожить меня! – воскрикнула она, горделиво вскинув голову с красивыми волосами, падавшими на плечи; на ее белоснежной шкуре выступил румянец возмущения. – Добавьте к перечню ваших правонарушений еще и смертоубийство.
Рон, кой сходу поднялся, поэтому будто постоянно был приветлив с дамами, удалил телохранителей кивком головы и обратился к молодой женщине:
- Имеет возможность существовать, вы никак не посчитаете из-за труд сесть и сказать мне, какие правонарушения вы имеете в виду?
- Никак не старайтесь обманывать мне голову, вы, неготовый Дон-Жуан. Я разговариваю о моей подруге Долорес, той молодой женщине, жизнь которой вы уничтожили!
- Я уничтожил? Я был искренне уверен, будто ее ожидает длинная и счастливая жизнь.
На сей раз он успел словить ее запястье до этого, нежели она достала по его щеки, доказав тем наиболее, будто долголетние занятия поло, вертолетным хоккеем и перестрелкой сообразно тарелочкам отправь во добро его мускулатуре и рефлексам.
- Мне видится, будто вот этак торчать тут элементарно-напросто тупо. Неуж-то мы никак не можем сесть и поговорить, как должно цивилизованным людям, а никак не расстраиваться то и ремесло на вопль? Я хочет выписать "Темный вельвет” – наверное шампанское – и стаут, сильное темное пивко, которое потрясающе успокаивает и усиливает нервишки.
- Я никак не стремлюсь посиживать вблизи с таковым человеком, как вы! – выжгла она, как скоро нажим сильной пакши игрока в поло все ведь принудил ее спуститься на кресло.
- Вы-то теснее понимаете, будто я Рон Лоуэлл-Стейн, человек, которого вы недолюбливаете, однако сами вы мне никак не представились…
- Наверное совсем никак не ваше собачье ремесло!
- Дамы обязаны скинуть ругательства представителям сильного пола: нам они удаются еще лучше. – Он поднял взор на 1-го из собственных телохранителей, и тот вытащил из карманного факса лист с распечаткой и пережил владельцу. – Беатрис Карфэкс, – прочитал он. – Я буду именовать вас Би, этак как мне совсем никак не нравятся данные традиционные фамилии. Основатель… Мама… Дата рождения.., будто ж, вы вкусный кусок, вам лишь 20 2. Категория крови – ноль. Специальность: танцовщица. – Он оторвался от слова и перевел ока на даму, медлительно скользя взором сообразно ее фигуре. – Мне наверное нравится, – чуть слышно сказал он. – У балерин эти прекрасные, живые прочные тела…
Женщина плотно покраснела и оттолкнула от себя чистый фужер, по пятидесяти процентов заполненный темней жидкостью со обилием пузырьков, кой поставили пред нею, однако Лоуэлл-Стейн радикально пододвинул фужер назад.
- Я никак не считаю, как будто порушил жизнь вашей подруги Долорес, – произнес он. – Вообщем-то я задумывался, будто облагодетельствовал ее. Но, так как вы этак интересны и искренны, я женщин ей 50 тыщ баксов в качестве приданого. Наверное, я полностью убежден, возобновит ее разрушенную жизнь в очах хоть какого жениха.
От суммы у Беатрис перехватило дыхание.
- Никак не имеет возможность существовать.
- Я наверное устрою. Однако лишь с одним условием. Вы поедите со мной сейчас вечерком, а позже мы поглядим концерт Югославского государственного балета.
- Вы считаете, будто можете вынудить меня будто-то изготовить супротив воли? – яростно возразила женщина.
- О господи! – воскрикнул он, промокая уголки око ослепительно белоснежным платочком. – Я совсем никак не желал усмехаться, однако я никак не слышал схожих слов теснее.., э-э.., ежели существовать четким, я ни разу никак не слышал, чтоб данные слова произносили вслух. Вы мне нравитесь, моя Би. Вы 1 из тех благословенных натур, которые натура наделила чистосердечней наивностью и круглой попкой, этак будто мой водитель заедет из-за вами в 7 часов. А на ваш вопросец я дам ответ наиболее искренно, нежели дал ответ бы большему числу женщин, которые наблюдают мир в ореоле романтики, – правда, я жду, будто вы исполните мои хотения супротив собственной воли.
- У вас ничто никак не выйдет!
- Ну и отлично, означает, вам нечего опасаться. Прошу вас, наденьте родное блещущее золотое платьице; мне совсем охото поглядеть, как оно на вас посиживает.
- О нежели вы разговариваете? У меня недостает ни малейшего золотого платьица.
- Ныне имеется. Его привезут, до этого нежели вы успеете угодить домой.
Покуда она задумывалась над возражением, возник метрдотель.
- Scusi mille, м-р Лоуэлл-Стейн, однако пришли краски, каких вы пригласили к ленчу.
К столу теснее подходили двое лысеющих и кругленьких предпринимателей; сообразно виду, возможно, бразильцы. Покуда представители сильного пола пожимали приятель приятелю пакши, телохранители, брав Беатрис перед пакши, подняли ее из кресла и, тонко, однако упрямо подталкивая, повлекли к выходу. С трудом храня амбиция, она, как лишь ее отпустили, пожала плечами и направилась к двери. Женщина присутствовала в состоянии совершенной растерянности, и поэтому, совсем невольно проделав все пересадки, хозяйка никак не увидела, как оказалась у дверей жилплощади, в которой проживала совместно с той лично Долорес, чья жизнь была разрушена.
- О пресвятая богоматерь! – звучно взвизгнула Долорес, как лишь Беатрис зашла в жилплощадь. – Ты лишь взгляни на наверное! – Платьице, которое Долорес чуть успела вытащить из нескольких пакетов, куда оно было упаковано, давало собой профессионально скроенное и сноровисто сшитое одеяние, воссоздававшее мириады отблесков комнатной лампы в бесчисленном обилье крошечных желтоватых зеркальных блесток. Платьице было таковым шикарным, будто данные блестки казались золотыми. Вообщем-то они и были золотыми – наиболее истиннее золото 750-й пробы, – однако женщины никак не имели о данном ни мельчайшего мнения.
